«Совсем народ обнищал…»

10 июня 1847 года в Костроме открыли Мариинский детский приют.

Это было трудное время. Мануфактуры разорились, а механические фабрики ещё не появились.

«Совсем народ обнищал. Иной и за дело бы, и мастерство какое знает, да дела-то нет, никому не надо… А что, бывало, мальчишек и девчонок на улице, проходу нет, все “подай, батюшка”» – описывал ситуацию один из современников.

А тут ещё и пожар 1847 года – как жить?

Но Платон Голубков пожертвовал огромную по тем временам сумму – 3 000 рублей – на учреждение приюта для детей «беднейшего состояния». Сначала сняли временное помещение у Покровской церкви, а к осени следующего года отремонтировали и купленный дом на Никольской (сейчас ул. Свердлова, д. 26). В честь великой княгини Марии Николаевны приют был именован Мариинским. В августе 1858 года его посетил царь-освободитель Александр II.

Детей не учили отвлечённым наукам. Надо было дать им в руки ремесло. Мальчиков обучали башмачному ремеслу, огородничеству, девочек – прядению льна, ткачеству, вязанию. Старшие девочки учились стирать и шить белье, манишки и воротнички, отглаживать их.

Попечители купили «давно оставленный и почти разрушенный театр в доме купца Сыромятникова», а потом и построили для него новое здание. Да-да, то самое, что и сейчас стоит на проспекте Мира. И доходы от спектаклей шли на содержание детей до самого 1875 года, когда театр уступили городу – содержать его было слишком хлопотно.

Со временем приют стал исключительно девичьим. Их уже учили не только читать и писать. Девочки осваивали историю с географией, геометрию и рисование. Но и к жизни готовили. Выпускницы умели расписывать фарфор и атлас, шить бельё и платье, вязать чулки и кружева, вышивать. Они могли быть няньками, горничными, кухарками.

В 1913 году их коричневые платья с белыми пелеринами и клетчатые пальто промелькнули перед глазами последнего императора. Как и ученики многих учебных заведений губернии, приютские девочки стояли «в шпалерах» вдоль дороги.

В советское время приют закрыли.