Декабри Павла Третьякова

16 декабря 1866 года утверждён Устав товарищества «Новая Костромская льняная мануфактура».

Мы знаем, сколько документ до этого ходил по инстанциям Санкт-Петербурга – с февраля. Очень ждали утверждения в Москве, почти год. А Павлу Михайловичу Третьякову это стало просто подарком ко дню рождения – накануне ему исполнилось 34 года.

Так ждали, что через неделю, 30 декабря, невзирая на Рожественские торжества и канун нового 1867 года собрались и провели первое заседание правления вновь созданного товарищества. Кроме Павла прибыли его младший брат Сергей, зять Владимир Дмитриевич Коншин, недавний приказчик их отца, и московский 2-й гильдии купец (а по мнению рабочих – недавний прядильщик соседней брюхановской фабрики) Константин Яковлевич Кашин.

Ведь к тому времени уже строились корпуса льнопрядильной фабрики. Чтобы не пропустить строительный сезон, Кашин к маю того 1866 года начал возведение построек, о чём успел наябедничать губернскому правлению архитектор Рот: как так, без утверждения планов и фасадов!

Рядом с трёхэтажным фабричным корпусом при реке Костроме строился и дом директора. Он, Константин Кашин, опытный прядильщик, будет налаживать производство, закупать оборудование, нанимать окрестных крестьян и контролировать их работу. После смерти отца на это место заступил его сын Николай. Поэтому и фабрика вошла в обиход костромичей не как «третьяковская», а как «кашинская», хотя семья Третьяковых, прирастая детьми и зятьями, вкладывала и силы, и капиталы. Оба брата принимали непосредственное участие в фабричных делах.

Исследователи уверены: именно на доходы от этой фабрики Павел и Сергей Третьяковы и собирали свои коллекции. Говорят, старший брат с самого начала планировал сделать свое собрание общим достоянием:

«Для меня, истинно и пламенно любящего живопись, не может быть лучшего желания, как положить начало общественного, всем доступного хранилища изящных искусств, приносящего многим пользу, всем удовольствие».

Но и костромичи тоже не были забыты. На те же доходы от фабрики для рабочих строились самое благоустроенное общежитие России, которое называли «сборной», родильный приют, ясли, школа, больница. Это тоже соответствовало убеждению Павла Третьякова:

«Моя идея была с самых юных лет наживать для того, чтобы нажитое от общества вернулось бы также обществу (народу) в каких-либо полезных учреждениях».

Декабрь был особенным месяцем в его жизни. В декабре 1866 года при молебствии об открытии фабрики костромские храмы били во все колокола. Он не только родился, но и умер в этом месяце, 4 декабря 1898 года. И костромские колокола снова звонили, на этот раз поминальным перезвоном.

На фото: портреты Павла Третьякова; памятник Павлу Третьякову в Костроме.