Учитель учителей

24 октября 1844 года в селе Рождествено Нерехтского уезда родился Дмитрий Иванович Тихомиров.

Семье сельского батюшки часто приходилось крестьянствовать. Слухи о богатстве и жадности сельских попов сильно преувеличены. Вот и Митя Тихомиров, сын рождественского настоятеля, с детства умел пахать и сеять, косить, жать и молотить.

Как и многие поповичи, он рос среди крестьянских ребятишек, мало чем отличаясь от них. Не был похож главным – стремлением к образованию. Верою в то, что все деревенские проблемы можно будет так решить. И отец, по собственному признанию педагога, внушил ему «мысль о необходимости и обязательности служения своему народу на почве его просвещения и образования».

Сам Дмитрий начинал постигать науки в Костромском духовном училище, которое находилось тогда в соборных домах. Вспоминать об этом не любил, но однажды записал свой сон:

«Ранним утром идёшь в училище, по пути в собор заходишь, и на коленях перед чудотворной иконой на холодной плите храма проливаешь горячие слёзы в жаркой молитве, чтобы учитель не вызвал к ответу (хотя ответ и был с полным старанием приготовлен), хотя бы на этот день… Но не дошли, видно, детские слёзы, не оправдалась горячая молитва. Вот пришёл в класс, вот звонок, вот отворяется дверь, тревожно бьётся детское сердце, и кровью облилось оно, – меня вызвали к ответу на середину класса, – страхом скована память, нейдут в голову слова твёрдо заученного ответа… И в слезах, в холодном поту просыпаешься… И какой радостью забьётся много пережившее сердце, когда сознаёшь, что это был только сон!..»

Тяжко давалось учение не только в Костроме. Утверждалось, что только так и можно закалить душу ребёнка, приучить к строгой жизненной дисциплине, усердному и настойчивому труду. Дмитрий Тихомиров считал, что с ним так и случилось.

Отец, конечно, мечтал, что сын поедет в семинарию, а то, глядишь, и в академию… Но денег на это не было. Пришлось отдать мальчика на казённый счёт в Ярославль, в военную школу. Уже оттуда, как лучшего ученика, его отправили в учительские классы, а потом и в Московскую учительскую семинарию военного ведомства. Так и стал Дмитрий Тихомиров москвичом и педагогом.

Там, в московской семинарии, он увидел другую школу:

«Давая своим воспитанникам солидное образование, общее и специально-педагогическое, знакомя их с «новым словом» в области гуманного и разумного воспитания и учения детей, семинария вместе с этим заботливо воспитывала в будущих педагогах страх перед всяческой рутиной, благоговейную любовь к труду и неуклонное стремление к совершенствованию себя и своего ответственного и великого дела воспитания и учения юных поколений».

Это была миссия – «святая обязанность почитать интересы дела выше своих личных интересов». Казалось, что всеобщего счастья достичь несложно, достаточно выучить всех бедных и неграмотных.

Тихомиров, как и прежде, закончил первым учеником. Стал педагогом «образцовой школы» при семинарии. Одновременно он с товарищами открыл первую фабричную вечернюю школу. Его опыты заметили и оценили. Стали звать в другие школы и гимназии, а потом на курсы для учителей. Несколько десятилетий преподавал он на Московских женских учительских курсах. Юношей туда не допускали, но их он тоже находил возможность готовить для педагогической деятельности. Потому и стали звать Дмитрия Тихомирова – «учитель учителей».

С 1870 года он вошёл в Московский комитет грамотности. Стал руководить учительскими съездами и курсами. Тверь, Полтава, Конотоп, Курск, Саратов, Таганрог, Вятка… Разве что за Урал ни разу не ездил. Как никто знал нужды народной школы. И сделал то, что было ей необходимо.

В 1872 году Дмитрий Тихомиров в соавторстве с женой издал «Букварь для народных школ». В 1915 году подсчитали, что он был переиздан более 160 раз тиражом свыше 4 миллионов экземпляров.

«В маленькие руки дал Тихомиров чудодейственный ключ ко многим прекрасным тайнам – волшебный фонарь, прогоняющий тьму, волшебный букварь такой, казалось бы, невинный и элементарный, но такой грозный для нечистой силы, для всякой нежити и мрака» – писал Юрий Айхенвальд.

Из средств, полученных за издания, Тихомиров выделил в 1909 году 55 тысяч рублей на строительство в родном селе Рождествено двухэтажной каменной школы и больницы, – огромные по тем временам деньги.

До самой своей смерти в октябре 1915 года педагог верил, что земское самоуправление, которому было вверено народное просвещение, при поддержке государства и общества обеспечит «общее преуспеяние народа».

«Необходимо только полное доверие к искренности и честному патриотизму этого общества, необходимы законный простор и свободное развитие для проявления деятельности общественных сил. В равноправном союзе государства и общества заключается сильнейшая сила, способная создать желанный успех всенародному просвещению» – писал Дмитрий Тихомиров.

Государственное самоуправление, по его мнению, должно было принести «высшее право на свободный духовный труд – единственно прочный залог блага личного, общественного и государственного».

Сколько мальчишек и девчонок, учившихся по его букварю, оказались по левую, а сколько – по правую сторону в той гражданской распре, что началась в 1917-м? Никто не знает. И с той, и с другой стороны были грамотные люди. Оказалось, что просвещение – не панацея. Но Дмитрий Тихомиров об этом уже не узнал.