Создатель «Князя Игоря» на костромских просторах
31 октября 1833 года родился химик и композитор Александр Порфирьевич Бородин.
Когда несравненная Сара Брайтон на сцене Лас-Вегаса в лучах софитов начинает петь о страннике в раю: «Take my hand I’m a stranger in paradise…» − кто в многотысячном зале услышит тоску половецких невольниц? Кто вспомнит о несчастном князе Игоре, который слушает их песню? И тем более – многие ли там знают о человеке, который придумал эту удивительную мелодию?
А вот костромичам надо бы помнить об Александре Бородине. Солигаличане и так знают: это он по поручению Василия Кокорева исследовал их солёную водицу в 1858 году:
«Проводя крестный ход, г. Никольский кратко, но приветливо передал собравшимся в зале мысль Василья Александровича – открыть ванны с 9-го июня; при чем отрекомендовал присланного г. Кокоревым доктора медицины Александра Порфирьевича Бородина, как человека с большими познаниями, изъявившего с своей стороны желание – служить каждому больному безденежно. Как сказано, так и сделано: ванны действительно открылись с 9-го числа; явился доктор, явились и больные; по расспросе о болезни сделано каждому удовлетворение. В настоящее время больных на ваннах более 200 человек; из них более 30 благородных семейств из других уездов, и все весьма довольны как водами, так и вниманием доктора».
Двадцатипятилетний Бородин защитил докторскую о мышьяковой и фосфорной кислотах буквально за два месяца до приезда в Солигалич. Но доктор медицины вошёл в историю не как врач и химик, а как композитор, один из членов союза музыкантов, названного «Могучей кучкой».
Самым известным произведением Александра Бородина стала опера «Князь Игорь». Её сюжет взят из «Слова о полку Игореве». Композитор работал над ней долго. Сначала изучал летописи и исторические документы. Ездил в Путивль, откуда начался тот печальный поход на половцев. Сам сочинил либретто. Только к 1870 году был готов первый отрывок – «Сон Ярославны».
«Спросишь его: «Александр Порфирьевич, написали ли вы?». Он отвечает: «Написал». Но оказывается, что он написал множество писем. «Александр Порфирьевич, переложили ли вы наконец такой-то нумер?» – «Переложил», – отвечает он серьезно. – «Ну, слава богу, наконец-то!» – «Я переложил его с фортепиано на стол», – продолжает он так же серьезно и спокойно» – вспоминал Николай Римский-Корсаков.
Только летом 1875 года, когда Бородин гостил в Москве, вдали от работы ему удалось написать основные фрагменты. Были среди них и «Половецкие пляски», вошедшие вместе с хором девушек в золотой фонд не только классической, но и популярной музыки.
Летом 1880 года доктору опять удалось оторваться от работы.
«Забрался я в Костромскую губернию, Кинешемский уезд, в восьми верстах от Кинешмы. Поселился на высокой крутой горе, у подножья которой раскинулась чудовищным зверем-змеем Волга. Верст на тридцать раскинулась перед моими глазами, со своим прихотливым плесом, с грядами да перекатами, с зелеными берегами, лесами, деревнями, церквами, усадьбами и бесконечной дальней синевою. Вид – просто не спускал бы глаз с него. Чудо что такое!» – писал Александр Бородин Василию Стасову.
Обстановка в усадьбе Соколово тоже помогла написать некоторые сцены для оперы «Князь Игорь». Так понемногу, урывками, писал композитор оперу. Но закончить её не смог, умер в 1887 году. Друзья разобрали бумаги Бородина и дописали его «Князя Игоря». Премьера состоялась в 1890 году в Санкт-Петербургском Мариинском театре. С тех пор её поют и оперные, и джазовые, и эстрадные певцы всего мира:
Улетай на крыльях ветра
Ты в край родной, родная песня наша,
Туда, где мы тебя свободно пели,
Где было так привольно нам с тобою.
На фото: Александр Порфирьевич Бородин; сцены из оперы «Князь Игорь».
